История выживания одной семьи на передовой Донецка.

Грелись вареными яйцами.

Пишет Юлия Андриенко

Умерла Катя Рыжова — героиня моей публикации с жилплощадки. Совсем недавно волонтеры отвозили этой семье деньги:
http://www.donetsk.kp.ru/daily/26814/3850480/

Статья издания Комсомольская Правда.

Материал Юлии Андриенко.

Больная девушка вяжет в дар деткам пинетки, а мама украшает опустевший подъезд цветами.

Наша машина приехала на Первую площадку или, как ее еще называют, Админпоселок. Этот когда-то оживленный микрорайон Донецка, сейчас практически зона отчуждения. Волонтер Андрей Лысенко приостанавливает машину и, прижимая плечом телефон, уточняет дома ли его подопечные. Нас ждут. Тропинку к этому дому показывает очень доброжелательный дворник, прохожие здесь так редки, что он обрадовался перемолвиться словечком хоть с кем-нибудь, пока вместе ищем нужный адрес.

Цветы в подъезде на Первой площадке

Этот дом ничем не отличается от таких же, стоящих рядом. Кое-где окна забиты фанерой, некоторые балконы трепещут на ветру разбитым пластиком и чувствуется, что хозяева здесь не были очень давно. И все же этот дом иной. Это понимаешь, когда входишь в подъезд. Снизу и до пятого этажа — все в цветах. Они свешиваются, как лианы сверху, с любопытством выглядывают из горшков, они высятся на приставных табуретах и просто подоконниках. А за окном – мороз и ветер. А тут — весна. А еще за окном очень близко передовая и эти цветы тут так беззащитны и не к месту, но в то же время — они стражи этого дома.

Дверь нам открывает женщина лет 50-ти в уютном домашнем халате – Елена Рыжова. Знакомимся и оказывается цветы в подъезде – ее рук дело. Она и окна сама утепляла, чем могла, чтобы растения не замерзли. Возможно, это такой протест, такая борьба Елены с костлявой старухой с косой, которая зачастила в эту семью.

Похоронила всю семью

— У нас была большая дружная семья – две дочери, сын, муж. Я жила своей семьей, — рассказывает Лена и сразу же начинает плакать. – Сначала умер старший сын. Это был еще 1993 год. Затем младшую дочку ударили в школе, появилась гематома, результатом стала онкология. Вскоре мы уже одевали нашу девочку в свадебное платье, чтобы положить в гроб. Муж больше не смог оправиться после этого, не прошло и полгода со смерти доченьки, как у него случился инсульт. Мы со средней дочерью Катей остались совсем одни. И тут началась война.

У женщины никого больше в мире нет, уехать было некуда, все обстрелы пересиживали вместе с дочкой. С зарплатой уборщицы котельной в три тысячи рублей много не попутешествуешь.

На голове несколько шапок, на руках – теплые носки

— После прямого попадания в наш подъезд мы шесть месяцев жили без газа, а без света и без воды – целый год. В подъезде мы тогда остались с дочерью одни, все, кто мог – выехали. Всю войну, самую активную и страшную, мы прожили с полиэтиленом на окнах, который держался просто выпавшими рамами, — опустив голову, рассказывает Лена. — От взрывов рамы падали, и я снова ставила их и подпирала ими полиэтилен, хуже всего было, когда полиэтилен рвался. Все это время мы с дочерью были не просто в холоде, а в ледяном аду. Спали, прижавшись друг к другу и укрывшись всем, что только можно найти. На голове несколько шапок, на руках – теплые носки, обнимемся с Катей, а изо рта пар идет. А когда просыпались, то от холода не сразу даже могли понять, где мы и что нужно делать. Соседи, у которых был газ, приносили нам вареные яйца. А мы их брали в руки и грелись.

Все это время им приходилось добывать воду, поднимать тяжелые баклажки с водой на пятый этаж и стараться просто выжить. Все эти испытания, видимо, и дали толчок болезни Кати – через какое-то время у нее начался лимфогранулематоз.

Пинетки дарит деткам

В это время в комнату тихонько входит сама Катя – шея девушки очень увеличена. И это еще лимфоузлы не воспалены. Когда воспалены, Лена говорит, что на дочь смотреть страшно.

— Мама, не плачь, пожалуйста, — утешает она Лену.

Девушка была успешной студенткой, училась в филиале Межрегиональной академии управления персоналом, мечтала стать психологом, но сначала война, а затем болезнь помешали ее планам. Филиал с войной переехал в Киев, а Катя целыми днями сидит дома, любая нагрузка для нее опасна — тут же начинает задыхаться.

Единственной ее радостью стало вязание крючком – она вяжет пинетки, сапожки, тапочки и разные другие милые вещицы. Девушка тут же приносит из спальни ажурные цветные носочки.

— Работы фотографирую, выкладываю в интернет, кому нравятся – дарю, никогда не беру денег, — улыбается нашим похвалам Катя. – Сейчас вот вяжу к Пасхе курочек на яйца.

Мама покупает с зарплаты два мотка ниток для дочери, это свято.

— У нас хлеб дома не всегда бывает, но на это увлечение дочке деньги всегда найду, — говорит Лена. – Она всю душу в работу вкладывает.

Комсомольская Правда
http://www.donetsk.kp.ru/daily/26814/3850480/

Фото Юлии Андриенко.

Наталья Ростова

#Новороссия