Начало Донецкой Народной Республики.

Первая часть интервью Матюшина о начале зарождения ДНР. Фактажно материал интересный и нужный, поэтому мы его выпустим без купюр в нескольких частях, изредка прибегая к комментированию в предисловии.
Отпустим за скобки системное положение самого Александра в состоявшейся ДНР (как и полную «самостоятельность» в начале всех событий), а по поводу его замечаний в адрес Губарева, то у нас и без этого есть готовящиеся материалы по нему, отметим, что обещания (пустословия) Павла в обращениях к пенсионерам (дать пенсии в пять раз больше) у нас мелькали в видеохрониках начала Русской Весны в Донецке.

Из интервью Александра Матюшина изданию АПН (Северо-Запад)

Республика родилась (материал Олега Мирнова).

Пять лет назад, в мае 2014-ого года, была провозглашена Донецкая Народная республика. К этой славной дате публикуем большое интервью журналиста, нацбола и ополченца ДНР Олега Миронова с одним из организаторов свержения украинской власти в Донбассе, активистом русского движения, впоследствии — командиром добровольческого подразделения «Варяг» Александром Матюшиным.

Пять лет назад, в мае 2014-ого года, была провозглашена Донецкая Народная республика.

— Расскажи, что тебя привело на баррикады 2014-ого?

— Началось это всё довольно давно, в 2004-ом году, когда возник палаточный городок на площади Ленина как протест против избрания Виктора Ющенко, во времена так называемой «Оранжевой революции». На том Антимайдане я и познакомился с Андреем Пургиным. После того, как всё начало затухать, народ уже смирился, что Ющенко — это насовсем, но так как мы не хотели останавливаться, начали искать свою некую идентичность и к концу года мы сделали упор на Донецко-Криворожскую Республику. Была создана организация, зарегистрирована 6 декабря 2005 года: «Городская Донецкая Республика», 9-ого была зарегистрирована областная организация; официально она была зарегистрирована на Олега Фролова, Сашу Цуркана и Андрея Пургина. Позже, вследствие политических преследований, эта организация была запрещена в 2009-ом году, после этого мы уже нелегально существовали.

— Чья идея была возродить память о ДКР? Кто вообще это всё откопал?

— Ещё в 90-х годах у нас было так называемое «Интердвижение Донбасса» и там одним из руководителей и идеологов был покойный брат Владимира Корнилова Дмитрий Корнилов и он выпустил научную монографию, он был историк по образованию, монография называлась «Отчаянная Республика», мы её в виде брошюры выпускали за свои деньги, когда создали организацию «Донецкая Республика», а вспомнили об этом, конечно, Андрей Пургин и Александр Цуркан, ныне покойный, они и были идейными вдохновителями «Донецкой Республики», они вместе вспомнили об этом и мы уже из этой исторической памяти о ДКР отталкивались, взяли её на знамя, можно сказать. Сейчас память о ДКР можно назвать одним из идейных столпов ДНР и он родился, надо сказать, задолго до 14-го года.

— Как начиналась Русская весна в Донецке?

— Когда запылала улица Грушевского в Киеве, появились первые убитые, мы уже поняли, что надо к чему-то готовиться. Мы начали структурировать множество людей вокруг себя, все протестные мелкие организации, которые существовали в Донецке. В гостинице «Ева», в конференц-зале, в конце января 14-ого года провели съезд патриотических организаций Донбасса, Ростовщины и Белгородчины. От «Донецкой Республики» я был в президиуме, и организовывал его совместно с Андреем Пургиным и Евгением Выстрелковым, к нам тогда ещё друзья из России приехали: Пётр Горбунов из «Народного Собора», Паша Раста, потом он стал известен под позывным Шекспир, из Таганрога приехали наши друзья, из Белгорода. Конференция называлась «Украинство как угроза Русскому миру». В общем, мы провели съезд в «Еве», постановили, что если что-то серьёзное начнётся, то мы будем формировать отряды самообороны. Тогда ещё думалось, что всё будет решаться на улицах, на дубинках.

Атмосфера тогда была тревожная: ходили слухи, что скоро приедет куча бандеровцев на автобусах, будут штурмовать облсовет. Облсовет охраняли сотрудники МВД, там всё заварено было, все окна укреплены. И вот,22-ого февраля Виктор Янукович сбегает из Киева, «Революция Гидности» в Киеве победила, 23-го мы выходим на акцию протеста, уже весьма массовую. Только «Донецкая Республика» собрала человек триста, плюс ещё множество всяких организаций: коммунисты, гражданские активисты, просто неравнодущные граждане. Все ждали бандеровцев. Искали-искали, так и не нашли (смеется).

Формировалась такая аморфная толпа, с какими-то непонятными агитаторами из народа, и людей приходило всё больше и больше. Куча украинских журналистов там же тусовалась, был такой бурлящий котел. И со временем власть уже поняла, что надо что-то делать, а сделать уже ничего невозможно было, потому что… Ну ты же не разгонишь народ дубинками, правильно? А там бабушки приходят, женщины, мужики. В конечном итоге было объявлено, что 1-го марта «Партия Регионов» проведёт большой митинг, они установили сцену на площади Ленина. К этому моменту Павел Губарев уже выпустил листовки от своего имени, какое-то видео, я в принципе не смотрел, Паша мне тогда не был особо интересен, тем не менее он заразил народ. Народ знал, что есть Губарев, и, хотя половина не знала, как он выглядит, но все готовы были идти за ним.

1-ого марта я построил колонну человек триста, во главе колонны прошёл по улице Ленина, а в это время «Партия Регионов» проводила второй митинг возле ОГА. Ну а я шёл во главе колонны с криками «Слава России!», «Донецк — русский город!», там «Империя будет жить!», довольно реакционно, надо сказать (смеется). В колонне были имперские флаги, российские, флаги Донецкой Народной Республики. Мы подошли к тому митингу, а там площадь была уже забита людьми с заводов, учителями, шахтёрами. Там, кстати, были и украинские флаги. Но как только наша боевая колонна влилась, украинские флаги резко пропали. На тот момент губернатором у нас был Олег Шишацкий, он всё пытался успокоить толпу, толпа с нашей подачи начала скандировать: «Россия! Россия!» И вот в этот момент Губарев сорвал толпу с площади Ленина. Людей было очень много, такого Донецк не видел с начала 90-х, пожалуй. Я с частью своих ребят подбежал к офису «Партии Регионов», мы спустили их флаги. Наши ребята залезли на стеллу перед ОГА, спустили украинский флаг и повесили российский, был у нас один огромный, метров десять, флаг. Всё это было встречено овациями. Потом мы попытались прорвать оцепление, но этого, к сожалению, не получилось — нас остановили охранные структуры, те самые «титушки», совместно с милицией. Полетел слезоточивый газ, шашки дымовые, Пашу Губарева впустили в ОГА, а назад его уже не выпустили. Ходили слухи, что его там арестовали: сложилась весьма напряжённая ситуация, но в конечном итоге его выпустили.

Затем попытался выйти и успокоить толпу мэр Донецка Лукьянченко, ему тогда оторвали рукав пальто. Это сегодня, после всех этих лет войны, после всех оторванных рук, оторвать рукав пальто — звучит смешно, а тогда это было очень серьёзно: поднять руку на чиновника такого высокого ранга. Лукьянченко пообещал провести референдум о статусе Донецкой области, быстренько собрали совещание, депутаты проголосовали, постановили готовиться к референдуму. И вроде как это была некая победа. 3го марта мы поставили палатки уже непосредственно возле ОГА и там тоже начала собираться толпа. Главной организованной силой были мы, «Донецкая Республика», возглавляемая Пургиным, и я, на тот момент, был, грубо говоря, уже руководителем штурмового отряда. Ударной силой в основном, была молодёжь, само собой.

— Что это была за молодёжь, кто были эти люди?

— О, ну это были разные люди. Я не делил людей на «левых» и «правых», христиан и язычников. В первую очередь я собирал людей, которые были готовы идти вперёд и нацелены на конкретный результат, а не на бесконечные идеологические споры и обоснования своей той или иной позиции. Поэтому у меня были в организации и местная панкота и местное скиновьё, причём такие стрэйтэйджевые скины. И они вполне мирно уживались, не смотря на то, что панкота любила побухать, а скиновьё любило качаться. И многие из тех ребят до сих пор служат, до сих пор воюют, многие погибли. И этих ребят очень жалко. Была часть из футбольных хулиганов, пророссийски настроенных шахтёровских ультрас, их возглавлял человек, который впоследствии возглавил штаб батальона «Сомали». Он сейчас известен под позывным Сынок, а на тот момент мы с ним вместе руководили движухой, подтягивали активную молодёжь: футбольных хулиганов, панков и скинов. Очень разношёрстная компания была.

3-го марта мы уже поставили палатки возле ОГА. Откуда палатки были я даже не знаю: какие-то мы принесли, какие-то дал кто-то из других партийных организаций. После того, как 1-го марта Губарев вышел из ОГА, сразу провозгласил себя народным губернатором, нацепил на себя регалии. Ну не важно, народ в него верил, народ был готов за ним идти. Фигура была не важна, был важен сам ход Истории. Был бы не Губарев, был бы кто-то другой, кто повёл бы за собой людей, но так получилось, что именно он стал «звездой» Антимайдана.

И вот, 3-го числа, в ОГА запустили Губарева и Пургина на сессию облсовета, на котором должны были провозгласить референдум о самоопределении. Вся огромная масса людей возле ОГА ждала положительного результата. И тут Пургин скинул мне СМС, что ничего принимать не будут, в общем, что всё это большой развод, я сразу снял свой отряд и мы повели за собой народ на ОГА, но ворвались мы не впрямую, а сбоку, там проломили ворота, повели за собой людей. Керосину в огонь подливали ещё и панические слухи, что никакого референдума не будет, что сейчас вот-вот будет силовой разгон, и народ пошёл. Потом разбили окно во внутреннем фойе, залезли непосредственно в само здание ОГА. А охраняли всё это ВВшники, которые вот только-только приехали с Майдана, которым новую Киевскую власть тоже было не за что любить, они нас пропустили. Потом прибежал Романов, начальник милиции Донецкой области в то время, с Романовым договорились, что они нас пускают на два этажа. Всё остальное контролируют они, а первые два этажа — наши. Сессионный зал наш полностью.

— То есть по большому счёту, это такой «договорняк»?

— Ну, вообще, да. Ни нам, ни им не нужна была лишняя кровь. Мы договорились: мы на них не кидаемся, они на нас. Разный же контингент к Революции всегда примазывается, были и такие крики: «Дайте мусору за шею подержусь» и другие подобного рода «шуточки». Вот мы и договорились: мы не мародёрим, отвечаем за порядок, но выше второго этажа не лезем. Там же не только депутаты сидели, там большой административный корпус, который если разгонишь, то уже не соберёшь.

Заняли мы первые два этажа ОГА, Губарев опять начал топтаться на месте. Когда ему предлагали конкретные действия по дальнейшему захвату административных зданий, по захвату оружия, он кивал головой, шёл обниматься с дедушками, обещая им, что даст им пенсию большую, ещё что-то там. Он занимался популизмом. Мы просидели там три дня, потом пришёл Романов, говорит: «Слушай, тут поступила информация, что где-то заложена бомба», а так как пускали туда фактически всех, не было жёсткой пропускной системы, то это было вполне правдоподобно. Он попросил нас выйти, действительно подогнали сапёров с техникой, это было 6-ого числа. Я уговорил людей выйти и это, была, наверное, моя большая ошибка. Мы вышли, потому что никого не было: Губарева не было, Пургина не было, никого из лидеров не было, и ответственность, по большому счёту, висела на мне, на Мише «Пятом» и ещё на нескольких людях. Мы вышли, милиция зашла и больше никого обратно, естественно, не впустила. Приехал Губарев, на которого якобы было совершено нападение, якобы ему тогда сломали руку, опять полез со всеми обниматься, что-то рассказывать.

Так как я перед этим трое суток не спал, я допустил слабость, поехал домой, думал помыться, носки переодеть, ну банальные вещи такие. И, в общем, меня вырубило. Как проснулся, я сразу поехал обратно. И на тот момент на площади Ленина уже проходил митинг «заукраинцев», его собрали местные общественники, можно сказать, донецкие майдановцы. Условные надо сказать, на тот момент правосеков там ещё не было, поэтому такая интеллигентная публика была: студенты, блогеры, журналисты. В России таких назвали «креаклы». Их тогда всех народ окружил, милиция попыталась их вывести, но им этого не дали: потребовали, чтобы они на колени там встали — они встали. В конечном итоге, их милиция всех на автобусы погрузила и вывезла. В этот момент Паша Губарев подорвал толпу людей и они захватили во второй раз ОГА. Это был уже такой захват, как Пушкин писал, «бессмысленный и беспощадный», это было 6го марта. Вот тогда уже и грабёж начался. Я зашёл, мне Романов говорит: «Саша, как же так? Тут же всё грабят.» Там уже народ потащил дорогой алкоголь из кабинетов, принтеры, кто что потянет, какие-то статуэтки со столов. До сих пор не могу понять, зачем они нужны были. На сувениры.

— Ну пьяная матросня революционная, чего уж.

— Типа того, 17-й год, 20-й век (смеется). В общем, понеслась там уже жара. И я в этот день остался с небольшим количеством своих людей, что-то вот меня так дёрнуло выйти пройтись по центру города. И вот когда мы вышли, в ОГА зашёл некий спецназ, неизвестный мне: или СБУ, или МВД, точно не знаю, и этот спецназ зачистил ОГА, полностью. Без кровопролития, ну может, по почкам кому-то дали. Всех арестовали, переписали, Губарев убежал. На следующий день он дал интервью на съёмной хате, для LifeNews, и его на этой хате, в принципе, и повязали. В общем, его СБУ арестовало. Губарев сразу превратился в мученика, что сподвигло народ выходить на улицы и дальше, уже конкретно за своего народного губернатора. Его популизм всё-таки сработал. Я понимал, что он всего лишь популист, но тем не менее, он свою функцию выполнял, народ за ним пошёл. Поэтому, когда узнали, что его будут везти, народ уже баррикады строил возле областного СБУ. Там уже и автобусы штурмовали.

В общем, там уже всё шло к развязке: палаточный городок разросся, каждую субботу и воскресенье массовый митинг, толпы людей бродили по центру Донецка. Я понимал, что если эту массу людей никуда не направить, к конечной цели, то народ рано или поздно устанет и разойдётся по домам. Складывалось такое впечатление, что появились люди, которые в толпе крутились, куда-то постоянно водили народ, чтобы он устал. Были там даже хождения на ж/д вокзал с площади Ленина: пойдёмте, мол, перекроем дорогу со Львова. И толпа людей сорвалась, колонна с километр в длинну, с флагами, до вокзала, пешком — с ума сойти. Ну пришли тогда на вокзал, постояли там, постояли и по домам разошлись.

АПН. Северо-Запад (Олег Мирнов)
http://www.apn-spb.ru/publications/article30101.htm

Наталья Ростова
Денис Артемьев

#Новороссия

Поделиться новостью:
  •  
  •  
  • 4
  •  
  •  
  •  

Отправить ответ

avatar
  Подписаться  
Уведомление о