Июнь 2014 в Краматорске: О героизме и предательстве.

Из воспоминаний ополченца Андрея (позывной «Хруст) о военных днях в Краматорске, когда город еще находился под контролем ополчения Донбасса и периодически подвергался террористическим арт. обстрелам ВСУ.

После окончания обстрела, сидели, курили и ржали как два дебила. Адреналин хлестал во всю. Жуть как, хотелось пива, но, ведь сами же и запретили его ночную продажу. Парадокс. Я много раз видел, как некоторые «вояки» брали бухло после наступления комендантского часа, а потом, сами же гоняли за это.
Но это мелочи. Мелочи на фоне всей, развивающейся стремительными шагами, войны. Шли бои. За Славянск и Краматорск. Первая медсестричка, погибшая на блоке, на выезде из Краматорска, была Юлия Зотова… Совсем юная, смелая и очень красивая девчонка. Атака на блок, со стороны стелы Славянск, была стремительной. Меня там не было, я знаю по отдельным рассказам… Так обрывки…
Никто не готов был умирать. Никто не был готов обороняться до последнего. Знаю, что её запихнули в машину, попытались спасти, но машину просто расстреляли. Её, хоронил почти весь город… Потом, пошла статистика. 200-е множились и в последующем просто фиксировались, оставляя злость и ненависть к врагу!

Я помню погибших возле Краматорского ОБОП, порваных на куски мужчин и женщину. Остатки оторванной, осколком, головы женщины, в маршрутном такси номер два, на повороте улицы Румянцева. Маршрутка только повернула и сразу взрыв, обстрел вели средь бела дня… Там не было сил обороны, это был жилой квартал.
Там же, в доме рядом, погибнет крановщица с моего цеха, женщина отдыхала перед второй сменой и снаряд попросту обрушил крышу двухэтажки, прямо на ее диван… Дети остались без мамы. И это только крупицы, это только то, что я видел сам, лично. Статистика множилась неумолимо жёстко и беспринципно. Если гибли ополченцы, это ещё куда не шло, мы были готовы к этому. Не все, но большинство. А вот мирняк, особенно женщины и дети…
Сука, как же во мне росла ненависть, я готов был рвать, грызть, давить и, мстить!!! Пройдёт много времени с тех тяжёлых, первых месяцев войны, но, я так и не смогу усмирить себя. Не смогу понять и принять. Я, буду ненавидеть их, всегда! Но я отвлекся.

Во время тех событий, в Краматорске, вылезла ещё одна клоака, банды. Ублюдки, считавшие себя «королями» мира и сваливающие при малейшей опасности. Они, якобы, нам помогали поддерживать порядок и в случае чего, даже грозились «прикрыть», а на деле, оказались просто тряпками… Но обо всём, по порядку. Шли бои. Крамаху долбили не так, как Славянск. Но и нам перепадало не хило. Со Славянска люди ехали к нам, через Ясногорку, по пока ещё не совсем простреливаемой дороге, в банк. Их работали единицы. И возле каждого, безумные очереди, толкучки, драки за место в очереди… Славян не пропускали, всем было насрать, что там уже война, а у нас, в сравнении с ними, только отголоски. Бабки, и простая, людская гниль, не хотели уступать места людям, которым, если не успеют на обратный автобус, негде будет даже переночевать. И не факт, кстати, что они, если успеют, доедут назад живыми.
Война вытаскивает из человека всю его мразь и сволочь, либо рождает героя. У всех свой путь. Всё перетекало стремительно и неумолимо жёстко. Работа, обстрелы, блок, обстрелы, бои под носом и 200-е, 300-е… Наши, гражданские, грёбаный винегрет…

В один из дней, я и моя коллега получали у банкомата зарплату, как начался обстрел. Не знаю, каким ангелом я оберегался и оберегаюсь, но я схватил её за руку так, что она закричала и рванул во дворы. Влево от исполкома. Взгляд влево, вправо, вниз и вот оно, внизу, выглядывая из подъезда, нам машет мужик и орёт — Сюда! Я не секунды не мешкая, тащу её за собой, к такому близкому и в тоже время, такому далёкому убежищу. Пока бежали, сзади два раза ухнули снаряды, в соседних дворах, а когда я, уже будучи у двери, впихнул девчонку первой, бахнуло сзади.
Взрывной волной меня швырнуло в образовавшуюся щель и я буквально слетел по ступенькам вниз. Наскоро ощупав себя и поняв, что не задело, я смачно приложился к пиву, которое купил в магазине и планировал употребить дома. Через минут двадцать обстрел стих и я вышел осмотреться.

Где-то кричали, выла скорая, кто-то с опаской выглядывал ожидая продолжения обстрела, а я пялился сначала на двери подъезда. Я должен был погибнуть ещё на входе. Три больших дырки от осколков, явственно об этом свидетельствовали. Осмотревшись вокруг, я пошёл через двор, к тому месту, откуда мы стартовали.
Именно там, где мы стояли и курили, зияла свежая воронка от снаряда 122мм поставленного на осколочный взрыв. Увидев это, вместо оху@ния, я достал телефон и сфоткал это место. А потом просто курил там и впервые задумался о том, что могу погибнуть. Не как в игре, а реально. А скорые уже неслись с теми, кому не повезло… Я вновь остался жив.

А за завесой горя, боли и страдания, шли бои… Одни с укропами, а другие… Я многое помню, жаль, не сохранил в памяти их позывных и имён. Один такой мудак, был с нами на блоке, сука, вспомню, а тем более встречу, зубами загрызу тварь. Он всё кичился своими связями в «братве», все рисовался какой он крутой, а на деле, оказался конченой шавкой. Которая лает из-под полы, а в одиночку укусить ссытся. И таких было много!

Шло время. Работа, блокпост, дом и наоборот. Я два раза приходил в исполком, наш штаб в Краматорске и требовал записать меня в бойцы и выдать оружие. Но Филипыч меня отсекал. Ему не нужен был человек с армейской подготовкой, даже войск ВВ, но всё же мехвода БТР 80. Стрелок, в данной ситуации не вписывался в его грёбаные понимания! Только много позже мы узнаем, что эта тварь, была капитаном СБУ и все наши данные перешли к врагу. Нас слили. Стрелков, Бабай, и ещё некоторая верхушка, продали нас. Все шли за бабками, а мы, мы шли на смерть. Чтобы жили другие!

В памяти события летней ночи. С аэродрома была попытка прорыва, мы дежурили на восьмёрке, как вдруг, гул танка. Снизу. Наши? Я помню, что с завода НКМЗ, взяли восстановленные ИМРки (Инжинерная Машина Разграждения ). Но вот в действии её увидеть не ожидал. Как обычно, мониторили движение, хотя, по времени, не мотались даже наши. Пили чай, курили, как вдруг…
Лязг траков и не забываемый рёв танкового движка. Охренели до дрожи и ужина в штанах, но не ушли. И вот она, краса ночная, на всех парах летит мимо нас, с флагом Новороссии на антенне. Мы и свистели, и орали, и сука, как же я хотел в тот бой! Но, Филипыч снова меня послал… Он рьяно отсылал военные кадры, ему нужна была неразбериха и разброд.
А механом ИМРки был Петрович. Золото, а не мужик! Спустя минут пять, в раёне парка Юбилейный, вспыхнул бой. Мы слышали его очень отчётливо. Сначала заработал ПКМ, ухнули две Мухи, и загавкали АК. После три или четыре гранаты, Мухи и пошли короткие из автоматов. Наш «Танк» решил исход боя. Его передняя лопата изогнута в центре вперёд и края назад. Реактивные гранаты и патроны просто рикошетили, а борт, Петрович, ни в жизнь не подставит. Так и даванули тогда, укры отступили.

У нас тоже были потери, назад, «танк» спаситель, провожали молча. Очередная ночь, очередной бой, без меня. В дальнейшем, время спустя, по плану командования был штурм блока укров у стелы Славянск. И всё та же ИМР, всё тот же Петрович на острие атаки. БМД 2 стоящие на защите доблестных «освободителей» Донбасса не смогли пробить лобовой щит — лопату ИМРки, с горы Карачун, где стояла их артиллерия, которая обстреливала оба наших города, прикрыть их не могли! Мы взяли уродов за пояс!
И Петрович, всё так же не подставляя борт, попросту сгреб их в кучу. Все три машины. Наши дорабатывали пехоту. В какой-то момент, Петровичу дали приказ, соединиться со Славянами и он рванул вперёд! Я много раз прокручивал в памяти рассказ от очевидцев и прекрасно понимаю наших соседей. Что они слышали? Бой, жёсткий и серьёзный, взрывы, стрельба, крики… И вот, в какой-то момент, лязгая траками, к ним летит танк. С ребятами так и не смогли связаться, или те не успели передать дальше, уже не важно.

Петровича сожгли свои. В оба борта с РПГ, без шансов. Петрович 200, стрелок 300 и ещё одного парня серьезно контузило. Помню, он однажды сказал мне, так бы не взначай, «Эх, снова работать. Снова война.» Я тогда чувствовал уверенность за этим человеком. Я знал, он не предаст! Он не бросит и не подставит! За ним, я готов был идти в бой!!! Он погиб из-за тупости наших командиров. Если не ошибаюсь, звали его Серёга и у него остались жена и две дочери. Петрович, я всегда тебя вспоминаю, поднимая третий! И пока я жив, я клянусь, я никогда не посмею стесняться выпивать третий тост молча и стоя!!! Никогда!!!

Шло время и неумолимо жёстко приближался финал моего прибывания в родном городе. Город гнил… Многие ворчали, что это из-за нас всё и мы всему виной. Ведь так проще, обвинить кого угодно, вместо осознания происходящего и правильных действий.

Мы стояли на блоке перед аэродромом, а наши командиры допустили к нам эту суку и шалаву журналистку. Вторая тварь всё лаяла на «державнiй» и требовала к ней того же обращения. Наши парни её враз остудили, а это чмо прекрасно общалось на русском. В частности, со мной. Здоровая бабища, которую я, изначально, принял за накачанного мужика, вела непринуждённую беседу. Получая такие же ответы. И на вопрос: «Отступим ли мы», получила резонный ответ: «Нет!» В итоге озвучила фразу: — Значит встретимся на той стороне баррикады. Я спросил, а какое у тебя звание? Ответ убил. Старший лейтенант. Пи@дец, к нам на пост пропустили вояку… Кадрового военного. Полный ждец…

Я помню как после очередного штурма аэродрома, десантникам, сидевшим там, предложили сложить оружие. Не смотря на то, что по нам работала авиация и было жестокое сопротивление, мы давали ребятам шанс! И восемь человек решили не воевать… В спину им стреляли их же друзья, хотя, друзья ли. Никто из тех ребят не выжил…
И вот, после моего третьего прихода в исполком и уже скандала с матом, меня записали в ополчение. То есть, мне должны были выдать оружие и отправить на передний край.

На следующий день. Вечером, с пацанами, нажрались как свиньи. Просто в хлам и вдрызг. Хозяин квартиры всё хвастал формой и тем что хотел тоже воевать, но папа не разрешил… Мы понимающе кивали гривами и продолжали жрать водку. Хата его, частично он скинул денег, так что осуждать и обсуждать мы его начали после изрядного опустошения боезапаса спиртного и раздела провианта по желудкам. Рано утром, я собрался на рынок, за формой…

Отрывок из воспоминаний Андрея «Хруст» (Бут), уроженца города Краматорск, который погиб 30 марта 2020 года в районе Славяносербска.

Огонек Донбасса

#Новороссия

Поделиться новостью:
  • 28
  •  
  •  
  •  
  •  
  •  

Отправить ответ

avatar
  Подписаться  
Уведомление о