Лимита и понаехавшие — как они меняют Киев.

Очень короткое предисловие от меня (админа группы):
Киев попал в дикую ситуацию и наши постоянные читатели знают моё к нему отношение — оккупированный бандеровской мразью (признанной руководством РФ легитимной) матерь городов русских.
Те кто считает иначе — участвуют в подыгрыше бандеровским выродкам, вольно либо невольно участвуя в их игре. Вместе с лоббистами данной ситуации из РФ.
Но понаехавшее «рагулье» в Киеве это еще и объективный фактор нынешней экономической ереси, которая присуща как Украине, так и России. Даже ЛДНР.
Убийство сел, посёлков и маленьких городов, вынуждает перенасыщать населением города крупные, Киев и Москву, Питер и так далее. Это более глубокая проблема.

Пишет Виктория Киевская.

«Повесть киевских славян с обочины».

От автора: Здравствуй читатель, мое имя Виктория, псевдоним Киевская, сегодня ты узнаешь о жизни в Киеве, о истории, о политике, а также о национальной идее, которая абсолютно отличается от того зрелища постулатов, которые мы ежедневно наблюдаем в начале нашего неспокойного 21 века.

Будучи рожденной в Киеве, я всегда ощущала себя неотъемлемой частью города. Воспитанная, гордая, простая киевлянка. Как часто в лазури Андреевской церкви мне виделся лик Империи. «По-хозяйски» — было мое поведение и не важно, Правый это берег, или Левый, или исторический центр. Даже когда покидая свой спальный район бывало приходилось уточнять адрес известного музея, а то и элементарно — улицы, я все равно с неким презрением относилась к всезнающей так называемой «коренной элите», потому что ее на самом деле не существует. Иллюзия. Провинциальная любознательность. Потому я не позову их в свой район, потому что они знают даже наши улицы.

1919 — 544, 1940 — 930, в 1945 году в Киеве осталось 470 тысяч человек, среди которых конечно же остался укоренившийся процент белогвардейского сословия беженцев из России в годы гражданской войны. Но даже не эти люди составляли здесь основу русского мира, ибо они были своими — среди своих. Среди нас. И конечно же они воевали за Родину. И чувствовали город.

Как я чувствую свой город — а он чувствует таких людей, как я. Людей из окраин, словно Киев сам окружил себя будущими защитниками, влив в них свою истинную кровь. Центр же кишит безумием. Безумными лицами студентов у фонтанов, безумными их родственниками-провинциалами. Исковерканной украинской речью. Безумными 18-и летними молокососами, не соизволившими осознать 1 главу «Моя борьба» Гитлера, где ясно сказано о угрозе заражения славянством этноса немцев Вены. Безумием кровопролития — ибо даже войной происходящее не назовешь.

На сам же город им было всегда наплевать. Я еще помню когда рубили каштаны на майдане — уверенно, без доли сожаления. Город им нужен. Город им будет и есть — всегда чужой. А мне было важно даже в какой цвет покрашена скамейка в парке. Важно, почему срубили это старое ветвистое дерево. Важно, почему у стен Лавры словно слышится древний плач. Важно, не смотря на то что я маленькая песчинка в 4-тонном чудовище, которым сегодня стал мой Киев.

Но если бы добрые люди, нет — захватчики. Впрочем, скорее нет, ибо чуть ли не выли, увидев черный дым за Мариуполем, полагая что от хода российских танков.

Моя семья не совсем из простых рабочих и крестьян, но это право принадлежит прадедушке по папиной линии. Дочери, как бабушка, учительница, всегда отличалась от обычных старушек лаковыми туфельками на квадратном каблуке и старинной прической. Бывало, мы заезжали в старинный киевский дворик к какой-то далекой родне, но это было столь давно, что уже забыт их адрес. Я никогда не назову себя коренной, моя мама из житомирской области, только вот к северу Киева, где моя земля, где уже возможно и давно стоят дачи чиновников, или планы на новый район, вы, так называемые «коренные 10 поколений», помните это.

Однажды мне захотелось врезать по лицу человека, молодую женщину. Для которой основное место прогулки — Бессарабская площадь, где, в процессе беседы со мной она надменно ухмыльнулась, не захотев обсуждать проблемы «Какой-то Кати из Теремков», дескать ей вовсе не интересны проблемы пролетариата. Я тогда очень расстроилась, подумала, неужели все коренные так считают? Как выяснилось позже, что вполне ожидаемо, она здесь даже не родилась.

Если меня сейчас читают коренные москвичи или петербуржцы, вы же тоже чувствуете лимиту? Надень на нее модное платье, а на него дорогой костюм, но даже обычный жест рукой в кафе выдает этих людей. Поймите, не нужно обид, но только в черте города ты с младенчества впитываешь в себя то, чему невозможно научиться. На это не способен даже крупный районный центр. Как и приезд в столицу — в центр, с ключом от новой квартиры. Впрочем, я совсем не в обиде что для москвичей окажусь такая же лимита. Только вот в гости я со своим уставом никогда не хожу. Да и русские люди никогда не станут рубить русские ели. Потому верные Путину и Империи жители России, будете у нас — всегда рады.

Однажды я стояла рядом с туристами и похлеще их смотрела, открыв рот, на Золотые ворота. Потому что — всегда. Потому что — как ново. Потому что я — киевлянка.

Виктория Киевская
Блог Южно-русский фронт
http://cont.ws/@kievskaia/1045980
Фото взяты с блога ЖЖ
http://visualhistory.livejournal.com

Денис Артемьев

Мозговой-Центр

#Украина