Памяти Ивана Блажко.

Статья издания «Комсомольская Правда».

Пишет Ольга Гордо.

Востоковцы о герое Саур-Могилы Иване Блажко позывной «Урал»: «Это лучший командир. Таких, как он, больше нет».

Иван Блажко позывной «Урал» вел последний бой на Саур-Могиле, в котором и погиб, вызвав огонь на себя. О нем мало что известно, его бойцы считают, что он незаслуженно забыт.

В августе 2014 на Саур-Могиле шли самые ожесточенные бои. На несколько дней Саур-Могила все-таки перешла под контроль ВСУ. Девятого августа 2014 года Николаевские десантники из несуществующей больше 51 бригады поднялись на вершину, сфотографировались и быстро ушли на позиции под склоном, после нескольких минометных обстрелов. Пресс-служба «АТО» заявила о том, что ВСУ выбили «террористов», нанеся им непоправимый урон.

Хочу рассказать о человеке, который принимал участие и погиб в последнем бою за Саур-Могилу. Об Иване Блажко позывной «Урал» впервые услышала от одного из его подчиненных Виталия, позывной «Кабан». Первое, что он сказал об Иване – Это не справедливо – о нем никто ничего не знает. И фамилия на его могиле написана с ошибкой (на данный момент уже исправлена, — ред.). А это был такой человек! «Настоящий человек четырнадцатого года», как сказал еще один знающий его человек.

И я начала собирать материал о Ване. Думала, что управлюсь быстро. Но собирала можно сказать по крупицам больше двух лет. Все, кого нашла, говорили, что а) он незаслуженно забыт; б) ты знаешь какой это был человек! в) на просьбу рассказать какой он был, ответы были разные, но, как правило, одно два слова: «настоящий», «Человек!», «правильный» и, самый развернутый и самый частый ответ «это лучший командир, что у меня был. Таких как он больше нет».

Но, как оказалось, почти все настоящие мужчины немногословны. Таким был и герой – Иван Блажко, такие же и его подчиненные. Какие-то подробности вытянуть – трудно.

О его довоенной мирной жизни известно немного. И то уже на грани легенд. Кто-то рассказал о каких-то несметных богатствах, с которыми он приехал и совершенно не жалел на бойцов и технику.

Кто-то рассказывал, что он действительно был обеспеченным человеком, что в Харькове у него была своя, настоящая «феррари».

Все в одном порыве утверждали, что в мирной жизни Ваня был гонщиком. Поэтому мог проехать там, где змея не проползет, птица не пролетит.

Обладал какой-то сверх интуицией (говорили одни), «у него была чуйка», — говорили другие.

Механик от бога.

Я собрала и как-то систематизировала воспоминания о нем разных людей, с которыми разговаривала в разное время на протяжении двух лет.

Удивительно то, что все знали Ваню в общей сложности два-три месяца. И за это время он сумел врезаться в душу всем, кто его окружал.

Виталий и Руслан – сослуживцы Ивана и закадычные друзья с довоенных времен и по сей день. Оба пошли воевать сразу, но друг другу не сказали. Потом обижались, что один ушел быстрей и второго не позвал. В итоге встретились и воевали вместе.

Роман позывной «Шикотан» – так же служил под началом Ивана

Саша и «Морпех» – случайно встреченные на рытье окопов сослуживцы Урала. Обрадовалась как родным!

Все эти ребята воевали в составе «Востока» на Саур-Могиле.

Виталий: Понимаете, его забывают. У нас есть знамя нашего подразделения, зенитно-ракетной батареи, которое мы разворачиваем ну три раза в год. И там написано «Ураловцы». Одна-единственная память.

Руслан: Еще есть одна единственная фотография. Это второй раз, когда они на Саурку выезжали, когда дорога была открыта, на общем фоне они и сфотографировались. Он там на корточках сидит такой, как будто случайно там. Эта же фотография у него на могиле. Это единственная его фотография из Донбасса.

Виталий: Он же с Украины, из Харькова. Всегда отворачивался. Семья там. Тогда все прятались. Все фото его – со спины.

Руслан: Про него забыли. Как будто его и не было. А он вел бой. Последний бой на Саур-Могиле. Я им восхищался и восхищаюсь до сих пор. И с тех пор стараюсь делать, как он.

— Как?

Руслан: Главное — относится к людям по-человечески и самому Человеком быть. Тогда мир вокруг меняется.

Виталий: В моей жизни такого человека не было ни до, ни после Вани.

Роман: В четырнадцатом мы пришли служить в зенитно-ракетную батарею, которой командовал Иван Блажко. Первое впечатление – очень уставший человек. У него все время было такое изможденное выражение лица. А со временем понял почему – потому что человек тянул на себе все. У нас помимо войны были семьи, мы как-то отвлекались. А у него вся жизнь война.

Виталий: Это был человек-батарейка. Когда все приезжали «убитые» с боевых, он еще садился и заполнял документы. Он же организовывал одежду, питание для нас. Не для себя. Было – доставал из кармана тысяч пять гривен, своих – купите бензин, купите батарейки.

Морпех: Ванька классный был мужик. Единственное – дурной до работы

Саша: Дурной. Его, не его – все равно. Приходит в 12 ночи, ложился спать, утром построение и опять где-то улетел.

Виталий: В моей жизни таких людей не было. Он не врал никогда и не говорил лозунгами. Он вообще не повышал голос. Он мог спокойно глядя в глаза сказать, объяснить задачу. И как-то это у него так получалось… Мы все осознавали, что идем на смерть. Но он спокойно сказал, и ты спокойно пошел это делать. Мне даже сравнить его не с кем.

Роман: он обычный человек был. Чтоб сказать, что харизма там была какая-то – нет. Абсолютно простой нормальный человек.

— Он же командир? Значит, должен был как-то давать встряски, взбучки, я не знаю.

Виталий: Всякое случалось. Мы не подарки, понятно. Но никогда он голоса не повышал. Никогда. Просто говорил тихо так с упреком – «Что ж ты так накосячил?» и так стыдно становится! Что больше никогда впредь.

Саша: Один раз он все-таки ругался. Когда мы на построение не вышли, он зашел в кубрик и как дал сирену!

Роман: В июле у жены моего друга был день рождения. Мы приехали в часть после увала, привезли с собой бутылку водки. Мы не прятались, просто поставили ее на стол в кубрике. И зашел Ваня. Сел с нами, посмотрел и сказал: — «Ребята. Завтра на выезд. Давайте не сейчас». И мы эту бутылку убрали. Ни у кого и мысли не возникло пойти раздавить ее втихаря. Ваня сказал – давай отложим, и мы отложили. Это были какие-то само-собой разумеющиеся вещи.

Руслан: Мы когда в увал ходили, он на нас со слезами смотрел. Очень скучал за семьей.

Зенитка «на дровах» — я ее слепила из того что было

Решительно все рассказывали о его непревзойденных способностях все чинить. Четырнадцатый год, оружие в основном трофейное. В буквальном смысле лепили из того, что было. Так, Саур-Могилу обороняли две зенитки. Одна из них, не поверите, в прошлом была учебным пособием на военной кафедре ДонГТУ и стояла себе в третьем корпусе совершенно не боеспособная, пока до нее не добрался Ваня. И зенитка заработала в прямом смысле «на дровах».

«Шикотан»: Там не было вкладышей, которые прижимают патроны. И Ваня на каждую ротацию вырезал прямоугольные брусочки определенной формы и две коробки короткими очередями на этих брусочках мы отстреливали. Думаю, что он имеет отношение к военным. Может быть, даже кадровый военный. Потому что именно в военной технике разбирался как никто. Мог эту зенитку до пружинки раскидать и потом собрать.

Технику Иван любил какой-то особенной любовью. О том, чтобы оставить технику на поле боя – не могло быть и речи.

«Шикотан»: Во время боев за Саур-Могилу мы подбили украинскую БМП. Это 14-й год, и БМП не разбрасывались. Ванька в технике здорово соображал. БМП надо было запустить и угнать. Но прямо в тот день запустить ее не получилось – видимо укропы скрутили что-то, когда уходили. Он вернулся в Донецк, уточнил что-то у механиков как ее завести, и опять поехал с ротацией. Учтите, это было время, когда вся Саурка была в окружении. Туда только Ваня проехать и мог. Но он сам себе ставил задачу – не только доставить БК, провести ротацию, не пустить укров, но еще и достать БМП! И вот он поехал за ней, остался там вместо командира и, как говорится, навсегда.

Комсомольская Правда
http://www.donetsk.kp.ru/daily/27015/4077815/

Наталья Ростова

Мозговой-Центр

#Новороссия